Звягин В.Н., Ковалев А.В., Ривенсон М.С., Щербаков В.В.
г. Москва
Стихийные бедствия, военные конфликты и современные техногенные катастрофы, как известно, сопровождаются массовой гибелью людей, каждый такой очаг по своему масштабу и характеристикам, в том числе по количеству погибших, имеет только ему присущие особенности.
Одной из самых важных проблем в этих случаях является идентификация личности (ИЛ) погибших. Судебно-медицинское установление причины смерти, механизма образования повреждений, давности наступления смерти и т.п., имеющие важное значение для реконструкции происшествия в целом, по отношению к конкретному пострадавшему становятся значимыми лишь после установления его личности.
Единая служба, которая бы занималась вопросами ИЛ в очагах массового поражения, к сожалению, в нашей стране отсутствует. Привлекаемые к этой работе территориальные экспертные подразделения и специалисты соответствующих учреждений Министерства здравоохранения, Министерства внутренних дел и Министерства обороны, как правило, между собой не взаимодействуют.
При катастрофах с массовыми человеческими жертвами накапливается значительный объем информации, исследование и сравнительный анализ которой затруднительны без использования математических методов, средств вычислительной техники и экспресс методов автоматизированной ИЛ.
Существующий уровень работы экспертных групп в очаге катастрофы отражает реалии каждодневной практики, поскольку ИЛ ориентирована на длительное лабораторное исследование объектов в судебно-медицинских и криминалистических учреждений и не может эффективно использоваться при массовых поступлениях трупов.
По имеющимся данным в России за год регистрируется более 20 тысяч "бесхозных человеческих останков" и в среднем около 1000 человек на 1 млн. жителей ежегодно хоронятся безымянными. Каждый крупный мегаполис России напоминает собой очаг массовой катастрофы. Основная доля ИЛ приходится на региональные судебно-медицинские учреждения. Так в Ленинградской области, являющейся одной из самых благополучных в этом смысле, в 1995 году были идентифицированы 382 трупа из 721 неопознанных.
Аналогично обстоят дела и с идентификацией неопознанных трупов военнослужащих, погибших в период военных действий в Чеченской Республике. На сегодняшний день, несмотря на бесспорные успехи и энтузиазм военных экспертов, несколько сотен неопознанных трупов ждут в рефрижераторных вагонах своей идентификации. И это количество будет неуклонно возрастать по мере продолжения эксгумаций, ведущихся на территории Чечни.
Из материалов международной конференции "Женщины за жизнь без войн и насилия" (15 - 16 ноября 1996г., г. Ростов-на-Дону) стали широко известны следующие факты:
- намеренное обезображивание трупов погибших;
- обезображивание трупов погибших в результате несвоевременного захоронения вплоть до пожирания трупов животны-ми;
- практика массовых, нередко варварских захоронений;
- большое количество неустановленных мест захоронений;
- отсутствие данных о составе, как мирного населения, так и участников военного конфликта в местах проведения боевых действий до их начала и после завершения;
- отсутствие именных жетонов у большинства военнослужащих и закрытость данных по их расшифровке;
- недопущение в соответствующие комиссии по розыску пропавших без вести, представителей общественных правозащитных организаций, в частности, Комитетов солдатских матерей, располагающих свидетельствами очевидцев.
Все это значительно осложняет решение и без того нелегкой задачи ИЛ.
Базовой по проблеме идентификации неопознанных трупов военнослужащих, погибших в Чечне является 124-ая судебно-медицинская лаборатория Северо-Кавказского военного округа (СМЛ), единственная на Северном Кавказе (научные консультанты - проф. В.В. Томилин и проф. В.Н. Звягин)
Большую научно-методическую и практическую помощь СМЛ оказывают Республиканский центр судебно-медицинской экспертизы (г. Москва), Военно - медицинская академия (г. С.-Петербург) и НИИ нейрокибернетики (г. Ростов-на-Дону).
Создаваемые в СМЛ экспертно-диагностические системы автоматизированной ИЛ, как правило, основаны на реальных методах, которые получены в ходе многолетних научных исследований: "труп-портрет", "портрет-портрет", "череп-портрет", (В.Н. Звягин и соавт, 1976-1997); дерматоглифика трупа и предполагаемых родителей (И.Б. Тарасов, В.Н. Звягин 1984-1992);"флюорограмма - посмертная рентгенограмма грудной клетки", (А.В. Ковалев,1992-1997); "посмертная рентгенограмма черепа - прижизненное фото", (В.В. Щербаков, 1995-1997). Эти системы включают:
1.ИЛ на основе сравнительного анализа прижизненных флюорограмм и посмертных рентгенограмм грудной клетки с помощью программного пакета "Ribvert", который используется с мая 1995 года, было получено 12 положительных результатов и около 80 отрицательных заключений (данный погибший не является таким-то лицом). Результаты эксплуатации метода позволят накопить статистику для коррекции алгоритмов идентификации.
2.ИЛ на основе закономерностей наследования типов папилярных узоров пальцев рук и ног метод реализован в про-граммном пакете "D-gliphic". В него вошли программы признаковой разметки, окна экспертизы и формирования баз данных. Программная реализация алгоритмов идентификации пока не включена в пакет. Эффективность этих алгоритмов может быть повышена с увеличением статистики размеченных признаков пальцевых узоров в семейных группах. Возможное продолжение работ связано с формированием баз данных узоров пальцев ног, узоров ладоней и подошв стоп.
3. ИЛ с использованием информации о расположении реперных точек на черепе неопознанного трупа и предполагаемом прижизненном фотоснимке реализована в виде программного пакета "Rentgen-Foto" доведенного до уровня оценки достоверности определения координат плоскопараллельной проекции размечаемых точек рентгенограмм c учетом нелинейных искажений. Статистика измерений на заранее идентифицированных объектах для формирования обучающей выборки еще не набрана. Следует отметить большое удобство для разработчиков в виде наличия в программном пакете окна формирования примеров разметки, что позволяет пользователю совершенствовать методы идентификации, не прибегая в дальнейшем к услугам профессиональных программистов. За исключением метода идентификации "Ribvert", для которого достаточно только компьютерное оснащение рабочего места эксперта, остальные два метода предполагают аппаратное оснащение. Для полной реализации программного пакета "D-gliphic" необходимо оснащение рабочего места видеокамерой и платой ввода видеоизображений в ЭВМ, а для программного пакета "Rеntgеn-Fоtо" необходимо наличие рентгеновской телевизионной установки типа РТС-612М, видеокамеры и устройства ввода изображений.
Методы автоматизированной ИЛ включают три модуля: 1. Автоматизированное рабочее место эксперта данного метода.
Программные пакеты рассчитаны для сбора идентификационной информации (признаковая разметка) в полевых условиях и снабжены обязательными графическими " подсказками". Работа оператора сводится к выберу подходящей подсказки и нажатию кнопки "достоверно". Если оператор не уверен в полном соответствии примера реальной ситуации на рентгенограмме или папилярных узоров гребешковой кожи рук и ног, то нажимает кнопку "возможно".
2. Алгоритмы идентификации. Представительные обучающие выборки еще не собраны и работа по оптимизации разработанных алгоритмов идентификации не завершена. Поэтому методы "D-gliphic" и "R-Foto", связанные с разметкой признаков, снабжены возможностью выбора алгоритма из нескольких предложенных. Предусматривается процедура оценки сходства объектов в своей базе и формирования процедуры текущей коррекции коэффициентов информативности признаков. Группирование объектов из сопряженной базы данных осуществляется по пяти подгруппам от "наиболее вероятно" до "практически исключается". Списки представляются на экспертную оценку.
3. Экспертная оценка. Окно экспертная оценка предназначено для работы эксперта-профессионала, когда вся вышеперечисленная рутинная работа уже произведена и информация предельно сжата. В окне "экспертная оценка" программных пакетов выстраивается список рекомендуемых объектов в порядке убывания меры близости и дается целеуказание в виде цветовой индексации совпадающих и отличающихся признаков Обладая этой информацией, эксперт может избирательно анализировать первичный материал и делать итоговое заключение.
Говоря о трудностях при решении проблемы розыска без вести пропавших и установления личности неопознанных трупов, следует отметить уязвимость правовых аспектов этой проблемы. Процитируем в этой связи резолюцию уже упомянутой выше конференции.
"1.Признать проблему установления личности людей, погибших и оказавшихся обезличенными в ходе военных конфликтов, чрезвычайных ситуаций различного происхождения общегосударственной социально-политической задачей.
2.Инициировать разработку и принятие законопроекта, предусматривающего заблаговременное создание банка идентифицирующих признаков лиц, входящих в так называемые группы риска (военнослужащие, моряки, авиаторы, шахтеры и т.п.).
3.Добиваться через общественные организации, Совет безопасности России принятия Правительством Российской Федерации специального постановления о поэтапном образовании службы медико-криминалистической идентификации личности человека в Российской Федерации."
Конечно, все это нужно делать, и именно эти моменты определяют стратегическое решение. Что касается тактики, то, по-видимому, на местах она может быть различной. Приведем в качестве примера предложения, с которыми перед Администрацией выступило Бюро судебно-медицинской экспертизы Московской области и которые на региональных уровнях могут быть взяты за основу. А именно:
1. Создание при Администрации Московской области (МО) межведомственной комиссии для проведения совместных исследований проблемы розыска без вести пропавших и установления личности неопознанных трупов.
Цель: Анализ статистики, определение стратегии и тактики решения проблемы ИЛ в масштабе региона, разработка пакета документов, регламентирующих формы и методы координации судебно-медицинской службы МО с правоохранительными органами при обнаружении, экспертизе и идентификации трупов неопознанных граждан.
2. Организация на базе Бюро судебно-медицинской экспертизы МО специализированного экспертного подразделения для проведения особо сложных компьютерно-ориентированных идентификационных исследований неопознанных трупов с привлечением специально подготовленных экспертов, современного методического, технологического и приборного оснащения.
Цель: создать производственные условия для проведения экспертиз идентификации личности неопознанных трупов, удовлетворяющих современным требованиям, разработать положение, структуру, штатное расписание, согласовав с заинтересованными правоохранительными органами.
3. Организация на базе 3-4 районных судебно-медицинских отделений Бюро СМЭ ГУЗАМО специализированных лабораторий по ИЛ. Введение в наиболее крупных районных отделениях должности судебно-медицинского эксперта по идентификации неопознанных трупов. Создание мобильной специализированной бригады по экстренной идентификации личности в случаях обнаружения расчлененных, криминально сожженных трупов, в ситуации "медицины катастроф".
Цель: приведение структуры Бюро СМЭ ГУЗАМО, системы управления, подготовки кадров и экспертных исследований по проблеме идентификации неопознанных трупов в соответствие с возросшими современными потребностями правоохранительных органов.
4. Создание единых в масштабе МО банков данных групповых и индивидуализирующих признаков без вести пропавших лиц и неопознанных трупов.
Цель: Автоматизированное пересечение компьютерных информационных потоков, оптимизация оперативной и долгосрочной информации неопознанных трупов.
5. Проведение целевых научных исследований по разработке и внедрению в экспертную практику новых компьютерных технологий идентификации личности.
Цель: Интеллектуальная поддержка практических экспертных исследований.
Конечно, успешность экспертной ИЛ зависит не только от реальных возможностей судебной медицины и криминалистики, но и деятельности правоохранительных органов по поиску и предоставлению на экспертизу полноценного сравнительного материала на погибших лиц. Есть и объективные трудности, усложняющие ИЛ: сохранность трупа, степень его разрушения, вид поражающего фактора, давность смерти и т.д.. Изложенное не позволяет говорить о 100% ИЛ всех неопознанных трупов, в т.ч. жертв любой массовой катастрофы. Вне всякого сомнения эта работа по ИЛ требует качественно иной стратегии, включающей как современные научные технологии, так и создание информационно-вещественных банков данных долгосрочного функционирования.