[Радомир]

Александр Сергеевич Пушкин.


Я вас люблю, — хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам...
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно, — я зеваю;
При вас мне грустно, — я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья шум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум
Вы улыбнетесь, — мне отрада;
Вы отвернетесь, — мне тоска;
За день мучения — награда
Мне ваша бледная рука.
Когда за пяльцами прилежно
Сидите вы, склонясь небрежно,
Глаза и кудри опустя, —
Я в умиленье, молча, нежно
Любуюсь вами, как дитя!..
Сказать ли вам мое несчастье,
Мою ревнивую печаль,
Когда гулять, порой, в ненастье,
Вы собираетеся вдаль?
И ваши слезы в одиночку,
И речи в уголку вдвоем,
И путешествия в Опочку,
И фортепьяно вечерком?..
Алина! сжальтесь надо мною.
Не смею требовать любви.
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Всё может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!

[Радомир]

Мацуо Басё.

Сыплются льдинки.
Снега белая занавесь
В мелких узорах.

[Радомир]

Фудзивара-но Канэсукэ.

В опустившейся мгле,
чуть видимы, волны мерцают,
но наступит рассвет -
и предстанет бухта Футами
драгоценной дивной шкатулкой...

[Радомир]

All we need.

Александр Михайлович Габриэль.


Я отнюдь не прошу,
чтобы мне соглашательно вторили;
пусть и физик, и лирик
останутся вновь при своих.
Я безбожно смешаю
капризные краски истории,
гладиаторский бой
променяв на вокзал для двоих.
Поживём в новом мире,
где войны не стали рутиною,
набросаем на холст
самых дивных в палитре
мазков
и увидим, что больше не спорят
альков с гильотиною,
потому что в их спорах
всегда побеждает
альков.
Глянь-ка: в небе Венера.
Чиста и прозрачна к утру она —
как промытый невиданный жемчуг,
как пушкинский слог...
Отпускаю на ветер
истерики Мао и Трумана,
забираю в копилку
влюблённых простой диалог.
От фантазий таких не устану,
признаюсь по правде я;
пусть любовь, как река,
размывает устои плотин,
и бросает гвоздики
на меч императора Клавдия
самый вечный из хиппи на свете,
святой Валентин.

[Радомир]

Сергей Александрович Есенин.

Ты сказала, что Саади
Целовал лишь только в грудь.
Подожди ты, бога ради,
Обучусь когда-нибудь!

Ты пропела: «За Евфратом
Розы лучше смертных дев».
Если был бы я богатым,
То другой сложил напев.

Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне —
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.

И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,
То целуюсь, как поэт.

[Радомир]

16 строчек.

Александр Михайлович Габриэль.


Ты мой бесценный клад, золотые копи;
ты - словно шторм столетия. Полтергейст.
Я за тобою следую, как за "copy"
следует неизбежно логичный "paste".
Как до тебя планета моя крутилась?
Как не рвалась, сто раз истончившись, нить?
Ты, превратив "Титаник" мой в "Наутилус",
вновь позволяешь выплыть и дальше плыть.
Нету для нас небес и привычной тверди,
нету без нас мозаики в витраже...
В точке соединенья моих предсердий -
место твое, извечное ПМЖ.
Вот он, твой верный путь, путевой обходчик;
вот, музыкант, единственно точный тон...

Пусть же танцуют эти 16 строчек
в древнем немодном ритме "16 тонн".

[Радомир]

УЖИН С НАТУРЩИЦЕЙ.

Александр Михайлович Кабанов.


Лая белая собачка, пива темный человек.
Вот вам кружка, вот вам пачка с папиросами "Казбек".
А теперь садитесь рядом, вот вам слово - буду гадом,
обещаю, только взглядом...
Душный вечер, звон в ушах,
Всюду - признак божьей кары. Например, в карандашах.

К нам бросается набросок - андалузская мазня:
…сонный скрип сосновых досок, мельтешение огня,
балаганчик, стол заляпан чем-то красным…- Вот и я!
Будет вытащен из шляпы женский кролик бытия!

Без сомнений прикажите Вам зарезать петуха:
вудуист и долгожитель, он - исчадие греха.
Чесноком и красным перцем пусть бока ему натрут,
золотого иноверца - в винный соус окунут!

Ведь внутри себя ужалясь, как пчела наоборот,
Смерть испытывает жалость, только - взяток не берет.
В красках - СПИД не обнаружен, будет скомканной постель.
А покуда - только ужин. Уголь, сепия, пастель.

[Радомир]

Николай Макарович Олейников.


...Страшно жить на этом свете,
В нем отсутствует уют, -
Ветер воет на рассвете,
Волки зайчика жуют,
Улетает птица с дуба,
Ищет мяса для детей,
Провидение же грубо
Преподносит ей червей.
Плачет маленький теленок
Под кинжалом мясника,
Рыба бедная спросонок
Лезет в сети рыбака.
Лев рычит во мраке ночи,
Кошка стонет на трубе,
Жук-буржуй и жук-рабочий
Гибнут в классовой борьбе.
Все погибнет, все исчезнет
От бациллы до слона -
И любовь твоя, и песни,
И планеты, и луна.
И блоха, мадам Петрова,
Что сидит к тебе анфас, -
Умереть она готова,
И умрет она сейчас.
Дико прыгает букашка
С бесконечной высоты,
Разбивает лоб бедняжка...
Разобьешь его и ты!

(1932)

[Радомир]

Элина Валерьевна Унгарова.


Аксиома. Мальчики не плачут.
Не разводят сырость на ресницах,
Иногда дают друг другу сдачи,
Расписав автографами лица.

Мальчики не плачут. Это ясно.
А вступают в бой с любой кручиной
Для защиты милых и прекрасных
Девочек, что плачут без причины.

Мальчики не плачут априори.
И отважно так в войну играют,
За мираж далеких территорий
Мальчики друг друга убивают.

Но они не плачут. Аксиома.
Молча платят по счетам судьбины,
Зная, что не спят ночами дома
Девочки, что плачут без причины.

[LisSB]

Вадим Косовицкий

Лыцаль

Лев, рычащий на щите,
В перьях шлем, красавец-меч!
Мама спит, а я у двери
Буду сон её стеречь!
Как проснется - удивится:
Кто же охранял покой?
При параде древний "лыцаль"
Салютует ей рукой!

На посту стоял достойно
Настоящий кавалер!
Правда, есть пока проблема
С этой вредной буквой "эр"!

[Радомир]

99 и 1 процент.

Тина Флотникова.


девяносто девять процентов таксистов откажутся
ехать в час ночи с вокзала к улице стародесятисаженной
москалёвка - район нелогичный и стрёмный
нормальный таксист предпочтет новостройки
или тройную заломит цену

поговорим о тех, кто в одном проценте.

[Радомир]

москва-вавилон.

Sh.Izov.


аллея… и дама в потёртых джинсах
сидит на скамеечке, трёт виски.
долбит сухарик воробушек…

вдруг стайка чумазых бачат таджикских
в глазах чертенята и море тоски:
«тётенька, дайте на хлебушек?...»

дама, очнувшись, открыла пива
банку. задумчиво из-под очков
глянув на них, спросила:

«what do you want? do you have a fever?»
дети понуро ушли молчком….
…
где я?
…….в Москве.
……………….эх, нечистая сила…

[Радомир]

Фазиль Искандер.

Германия 1934.


Орало радио на площадях, глашатай двадцатого века.
У входа в рай стоял морфинист под вывескою "Аптека".
Гипнотизеры средней руки на государственной службе,
Читали доклады штурмовики о христианской дружбе.
И равно летели потом под откос, слушая мерные звуки,
И те, кого усыпил гипноз, и те, кто спали от скуки.
А скука такая царила в стране, такое затменье рассудка,
Что если шутка могла развлечь - только кровавая шутка.
Молчали надгробья усопших домов, молчали могилы и морги.
И сын пошел доносить на отца, немея в холодном восторге.
Орало радио на площадях, глашатай двадцатого века,
Пока не осталось среди людей ни одного человека.
А дни проходили своей чередой, земля по орбите вращалась,
Но совесть, потерянная страной, больше не возвращалась.

[Радомир]

Коидзуми Тикаси.


Отступает туман -
и вершиною бледно-лиловой
вырастает вдали
там, над рощей, громада Фудзи.
Тьма ночная сменилась рассветом.

[Радомир]

Роберт Бёрнс.


В горах мое сердце... Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу.

Прощай, моя родина! Север, прощай, -
Отечество славы и доблести край.
По белому свету судьбою гоним,
Навеки останусь я сыном твоим!

Прощайте, вершины под кровлей снегов,
Прощайте, долины и скаты лугов,
Прощайте, поникшие в бездну леса,
Прощайте, потоков лесных голоса.

В горах мое сердце... Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу!!