[LisSB]

Игорь Северянин

Превыкрутасная штучка

1
Профессор Юрий Никанорыч, —
Мечтатель, девственник, минорыч,
Своей Иронии жених, —
Был вызван братом во Флориду
На пару месяцев — у них
Возобновленную «Аиду»
Остилить в тонкостях. Доцент
Ганс Энте, старый декадент,
Его приятель, им попрошен
Развлечь Иронию, пока
Он ездит в древние века…
Убожеством своим роскошен,
Приходит Ганс под вечерок
На ужин к гастроному Юре,
Тая амуровые дури,
Весь риторический порок…
Иронию жених знакомит
С приват-доцентом; декаданс
В глазах Иронии огромит
Огромный гномный томный Ганс…
Лукавый Юрий Никанорыч,
Постигши Ганса существо,
Затаивает в сердце горечь,
Представив девушке его:
Теперь решается задача
О верности невесты: сдача
Ее фон-Энте разлучит
Его с Иронией, а твердость
Соединит навек… Но щит
Иронии — любовь и гордость —
Так металлически звучит…
Профессор этим обнадежен.
А завтра чемодан уложен
И взят на пароход билет…
Вот вкратце фабулы скелет.

2
Ганс Энте, ражий трехаршинник,
Шар рыжий несший на плечах,
Промозглик, плесенник и тинник,
Ухаживатель-паутинник,
Мордарь, полвечник, — цвел (не чах!..)
Он был быкастый здоровенник,
С автомобильным животом,
Насмешник, скрытник, сокровенник
С жасминно-тенорящим ртом…
И, чванясь выправкой корсетной,
Он палчил стародевной мисс,
В нем клокотала похоть Этной,
Взор прикошачивал: «Кис-кис…»
Рыжеволосый, ражелицый,
Но с проседью волос и щек,
Он волочился за девицей,
Как моложавый старичок.
И говорливым сивоглазьем,
Как настоящий верещак,
Красующимся безобразьем
«Спортивил» вечно натощак,
Боясь отяжеленья членов
И сытой вялости, как пленов,
Способных «плюсы» минусить
И потом тело оросить…
И пусть не всей душой, — всем телом
Он влекся к женщине самцом…
Во вл ке, судорог хотелом,
Он грезил слитчатым концом…
Предупредительно молчащий,
Безразговорно-говорящий
Лишь плотским напряженьем глаз,
Сквозь кисею и сквозь атлас
Он видел в женщине источник,
Резервуар услад мужских,
Ганс Энте, этот страстносочник
Поползновений воровских…
Утонченностью половою
Всех фавнов перещеголял,
Когда, в желаньях полувоя,
Осамчив женщин, оголял…
И ожеланенные жены,
Его хотеньем разожжены,
Его упорством сражены,
Дрожа, готовые пролиться,
В бред обезличенные лица
Бросали позывом жены…

3
Ирония была девичка,
Как говорится, полевичка,
Лисичка, птичка, лесовичка:
Поет, дичится и хитрит.
Она умнее горожанок,
Изысканнее парижайок,
Студеней льда и скользче санок,
И сангвистичнее, чем бритт.
Она — то просолонь, то тучка,
Превыкрутаснейшая штучка,
Неуловима, как налим…
И жаждою ее палим,
К ней Ганс зальнул своими «льнами»,
Иначе, говоря меж нами:
Ее оженщинить решил…
Во всеоружьи разных шил,
Отмычек чувственности женской:
Конфект, ликеров и помад,
Ее вовлек он в аромат
Страны блаженной и блаженской,
Ороив внешне свой Эреб,
Как место непотребных треб
Клокочущей кипящей плоти…
И очутилось в позолоте,
Сусальной, как оса средь сов,
Как колоннада на болоте,
Дитя олисенных лесов…
Он в доме закрывал засов,
Уча ее, подчас, конфете,
Ликеря трезвый мозг ее,
Сначала речил ей о Фете,
Точа исподтишка копье
Для чувственности лесовички,
Змеившей на плечи косички;
Затем ей Веннингера дал —
Для однобочья изученья —
Теорию предназначенья
Паденья женщины… Скандал
Он произвел в дичке-девичке;
Дал Гансу отповедь дичок:
«О, Ваш философ — дурачок!
В мороз, должно быть, рукавички
Стащили девки с белых рук
Философа, и он вокруг
Себя стал поносить всех девок,
Морозя пальцы и ладонь…
Поглубже мысль мою одонь,
Желающий: флажки без древок —
Пожалуй, вовсе не флажки,
Как без начинки пирожки…
Так и отвергнутый философ,
Чей взгляд на женщин стоеросов…»
И иронически свистя,
Мотивы страстного романса,
Ирония глядит на Ганса,
Который, пять минут спустя,
Ей говорит: «Вы слишком детски
На это смотрите…» А та:
«Нет-с, кэта выглядит по-кэтски,
Когда взирает на кота…»
Ирония гадает: «Юрий
Считает Ганса другом-бурей.
Не отпущу его: пусть штиль —
Излюбленный наш будет стиль,
А там посмотрим…»

4
Трехаршинник
Зовет ее к реке в осинник.
Она идет и, на пенек
Присев, мелодийку мурлычет.
Мордарь кроваво взоры бычет,
И снова страсть — его конек.
Его седлает вновь мордарь,
Юля на нем вокруг девички.
Она же думает: «Бездарь!
Как ржавы все твои отмычки…»
Не зная дум ее, рыжак
То увивается лисою,
А то, от похоти дрожа,
К медвяной Ире льнет осою…
И между тем, как апельсин
Заката Ира лепесточит, —
Ганс, — дрожее листа осин, —
Поцеловать девичку хочет.
И захотев, — хотя вспотев,
Наструниваясь, точно тобик,
Веснущатый целует лобик…
Ирония приходит в гнев:
«Эй, Вы, изысканный Петроний,
Вы поступаете, как клен!..
Иронии — не из Ален,
Прошу не оскорблять Ироний!
Я запрещаю Вам». — «Вы? мне?» —
«Да, я и Юрий. Это ясно?…
Молчите! возражать напрасно…
И дальше: раз наедине
Я с Вами остаюсь, Вам надо б
Знать точно, как вести себя
Со мною. Стыдно. Даже запад
Бледнеет, лик свой оробя,
Пред Вашей наглостью. Что Юрий
Вам скажет, возвратясь?» — Понурив
Сконфуженно-корсетный стан,
Ганс Энте прошептал: «Ростан
Влагал в уста фазаньей самке,
Фазана поджидавшей в ямке,
Слова иные…» — «Вы — фазан? —
Ирония спросила едко, —
Но я не птица. Потому
Нам не понять друг друга. Клетка
Нужна фазану моему». —
Ганс загорелся: «Вы сказали:
Фазану моему? Я — Ваш?!..»
«Да, как покорный карандаш…
Довольны этим Вы едва ли.
Но шутки в сторону. Прошу
Немедленно очестить слово —
Со мной держать себя толково.
Впредь грудь Вам кровью орошу,
Просталив Вас за оскорбленье.
Во всем отчет я Юре дам.
Пока же надо по домам».
И Ганс подумал: «Вот тюлень я!
И чтоб такой лесной дичок
Да не попался в мой сачок?!»

5
Ирония с пренебреженьем
О Гансе думала в ту ночь
И приготовилась к сраженьям,
Чтоб опустить в нем пыл на дно,
Чтоб отразить его пометче…
«Так странно: этот хищный кречет —
Друг голубя. Что близит их?
Как мог доверить мой жених
Меня такому павиану?
Здесь искус, умысел. Ну что ж,
Я с Гансом осторожней стану:
Посмотрим, Ганс, что ты возьмешь?
Но он противен мне. С ним вовсе
Я не хотела б больше встреч.
О, как отвратен блекло-овсий
Взгляд Ганса, сахаринья речь
И вся его повадка кошья,
Его заданье облапошья
Доверье Юрия, весь он —
Нелепый и тягучий сон!..
Но избегать его — пожалуй,
Он возомнит, что за себя
Я не ручаюсь: он ведь шалый,
Хотя летами обветшалый…
Нет, надо Юре пособя
В его желаньи, дать отпорный
Урок доценту, чтоб он знал,
Какой характер мой упорный,
И одостоить тем финал».

6
Пять дней спустя, совсем нежданно,
Приехал Юрий, заболев
В дороге от мечты тосканной
По «лучшей из живущих дев»…
Ему Ирония подробно
Все рассказала. Светолобно
Профессор слушал, хохоча.
Хотел он Гансу сгоряча
Сказать, что вовсе не по-дружьи
Тот поступал, во всеоружьи
Своих соблазнов; но потом
Махнул рукой и сел за том
Труда «О шаткости морали
И ненадежности друзей»,
Невесте посвятив своей.
Но этот труд друзья украли…
1928 г.

Сообщение отредактировал LisSB - 24.07.2018 - 23:09

[LisSB]

АЛЕКСЕЙ АПУХТИН

Ни отзыва, ни слова, ни привета, -
Пустынею меж нами мир лежит,
И мысль моя с вопросом без ответа
Испуганно над сердцем тяготит:

Ужель среди часов тоски и гнева
Прошедшее исчезнет без следа,
Как лёгкий звук забытого напева,
Как в мрак ночной упавшая звезда?

1867

[LisSB]

Автор неизвестен

Вы знаете, что люди могут не вернуться?
Зажав всю волю в кулаке, Вас отпустить?
И как-то утром с мыслями, но не о Вас, проснуться
и больше Вас не ждать и не о Вас грустить.

Вы знаете, что люди могут не вернуться?
Не выдержать, свой мир сломав, Вас не простить?
И со слезами на глазах от Вас на 100 ключей замкнуться
И понимая, что нет сил, Вас навсегда забыть.

Задумайтесь, о том, что люди могут не вернуться
И могут не писать, не волноваться, могут не звонить…
И никогда… и никогда Вам к ним уже не прикоснуться…
Задумайтесь, а кто еще Вас сможет так же полюбить?

[LisSB]

Мурасаки Сикибу

Волнует безвестность:
Что же по правде случилось?
В обманчивый сумрак
Предрассветного неба глядится
Цветок «утренний лик».

[Клокин]

Блин.... у меня нет любимых стихов.И еще в балете ни хрена не понимаю... Зато мои работы маслом покупают в Москве...

[LisSB]

Блин.... у меня нет любимых стихов.И еще в балете ни хрена не понимаю... Зато мои работы маслом покупают в Москве...

Здравствуйте. Так зачем дело встало, открывайте рубрику: Живопись и СМЭ. А вот и первый Ваш заказ, думаю о цене договоримся :

Картина

Нарисуй мне дом
В котором я живу
Нарисуй балкон
И мечту мою
Нарисуй печаль
Радость и тревогу
Нарисуй меня
И мою дорогу

Красок не жалей
Старый мой художник
Все как есть пиши
Тайны не к чему
Пусть идут дожди
Иль светла дорога
Все что видишь ты
Передай холсту

Я твою картину
В комнате повешу
И друзей однажды
В гости позову
Кто-то скажет, вижу в ней
Лишь вьюги и морозы
Кто-то спорить буду
Что солнце и весну.


Нарисуй мне дом
В котором я живу
Нарисуй балкон
И мечту мою
Нарисуй печаль
Радость и тревогу
Нарисуй меня
И мою дорогу...

[Клокин]

Не люблю, когда мне кости моют. Пусть уж после смерти. Но осенью в стольном граде еще две у известных всем СМЭ будет (по штуке на брата). Я им должен как земля колхозу... ну во всяком случае это скорее всего так.
Сижу - Джо Кокера слушаю. И порой даже кажется что жизнь не такое уж гавно... Мне уже говорили что, не статьи писать надо, а картины более интенсивно... но я взялся за второй этаж. А так как взяток не беру и с родственников покойников мзду не беру -то сам (со свояком). Это вы еще мою прозу на прозе не читали.... И крестиком могу.... .... Остапа несло

Сообщение отредактировал Клокин - 28.07.2018 - 23:47

[LisSB]

Ника 1

Шельма

Ночью под пятницу, вроде бы помнится
В гости зашла, не спросившись, бессонница
Тихо шепнула: «А ночка-то – прелесть…
Ты не прогонишь меня, я надеюсь?
Можно спрошу? Отчего это люди
Так уж бессонницу сильно не любят?
К ним почему я попала в немилость?
Только и слышу: «Чего, мол, явилась!»
Злятся, сопят и глотают таблетки
Капли снотворные с запахом едким

Дальше – совсем уж ведут себя странно –
Пледом укрывшись, считают баранов
Только… не спят всё равно! Из-под пледа
Стонут: «Бессонница! Сгинь, надоеда!»
Будто бы чёртик их колет рогами…

Жаль… Ведь хожу не с пустыми руками
Людям мечты предлагаю в подарок
Мало одной? Так берите же пару!…
Только смотрю, что затея пустая –
Гонят меня и баранов считают

Как хороши всё же ночи в июле!

Хочешь, мечту и тебе подарю я
Ты уж не прячь её в дальний чуланчик
В мысли её разукрась, да поярче!
Честно поведай мечте о заветном
С ней поделись самым важным секретом
Выпей с мечтою чайку по глоточку
Вскоре увидишь – всё сбудется точно!

Ночку с тобой проболтали азартно!!
Ладно, не злись отоспишься ты завтра!...»


Вышло… почти!... как и было предсказано
Стала реальностью завтра фантазия
Только… схитрила ночная лазутчица –
Выспаться снова никак не получится
Разве уснешь, если губы любимые
Дарят блаженство с неистовой силою….

Ночка июльская нежностью полнится…
Ну, ты и шельма, подружка-бессонница…

[Радомир]

Соло Монова.


А над городом - ночь.



а над городом – ночь, и какой-то неопытный бог
разложил свои карты и ждёт, кто же станет молиться.
карты врут [карты врут сорок тысяч веков].
город спит, и у спящих такие красивые лица.

а над городом – мы [на каком-то своем этаже].
мы на уровне бога, но мы не раскрыты, как карты.
город стар, как любое земное клише,
город монументально нанизан на оси Декарта.

а над городом – ночь...

а над городом – бог, он не верит в каноны наук,
у него короли между пальцами крутятся вёртко!
город стар, он всего лишь творенье земли,
а любое земное однажды становится мёртвым.

а над городом мы занимаем свои этажи,
и нам хочется верить во что-то, что просто не лживо.
мы вдвоем, будем верить друг другу и жить,
потому что у города с богом пока не сложилось...

а над городом – ночь...



Владивосток, 2011.

Сообщение отредактировал Радомир - 29.07.2018 - 14:35

[LisSB]

Игорь Миронович Губерман

Хотя и сладостен азарт
по сразу двум идти дорогам,
нельзя одной колодой карт
играть и с дьяволом и с Богом.

[Радомир]

Лариса Рыбникова.

Владивосток.


Есть на карте город дальний
Среди сопок и морей,
Словно теремок хрустальный
Светит тысячей огней.

Он встречает криком чаек
И гудками кораблей,
Город голубых туманов,
Город давних детских дней.

Там дома,как великаны
Подпирают облака
И глядят,как в море спорит
С ветром пенная волна.

На зеркальной глади моря
Отражается луна.Тихо-тихо...
Гаснут звезды...
Город снял оковы сна.

Вот проснулся город ранний.
Спит Москва и спит Ростов.
- С добрым утром,город славный! -
Город-порт Владивосток

[LisSB]

Гиппиус Зинаида Николаевна

Шутка

Не слушайте меня, не стоит: бедные
Слова я говорю; я - лгу.
И если в сердце знанья есть победные,-
Я от людей их берегу.

Как дети, люди: злые и невинные,
Любя, умеют оскорблять.
Они еще не горные - долинные...
Им надо знать,- но рано знать.

Минуют времена узаконенные...
Заветных сроков ждет душа.
А до времен, молчаньем утомленные,
Мы лжем, скучая и - смеша.

Так и теперь, сплетая речь размерную,
Лишь о ненужностях твержу.
А тайну грозную, последнюю и верную,-
Я все равно вам не скажу.
1905

[Радомир]

Соло Монова.


В общественной уборной с пола
Кузьма стыдливо подобрал
Самоучитель ****обола,
И в сердце прозвучал хорал!

Написанный еретиками
В темнице крепостной тюрьмы,
Сей труд хранился в Ватикане,
А оказался у Кузьмы.

Он каждый день читал брошюру,
Потом случайно потерял,
Но было ясно по прищуру -
Кузьма усвоил матерьял.

Вы точно не разоблачите
Того, кто книжицу стащил,
Но с той поры самоучитель
Испортил миллиард мужчин:

В Калининграде и в Дамаске,
В Париже, в Риме, на Санья -
Все те же детские отмазки,
Все те же принципы вранья,

И все фоловеры трактата
Конечно, попадают в ад.
Но вот Кузьму винить не надо -
Кузьма ни в чем не виноват!

Он накосячил не нарочно,
Уж если выносить вердикт,
Он не святой, но он хороший,

И Книга это подтвердит!

[LisSB]

Владимир Абросимов

Самообразование

Не хотите, так не верьте,
Только нету мне покоя.
Что нас ждет там, после смерти?
Человек, он что такое?

Объясняли, помню, в школе,
Что мы все от обезьян.
Нехорошая теория,
Есть какой-то в ней изъян…

Философией занялся:
Почитал Конфуция.
Охал, ахал, удивлялся
И… не понял ни «ция».

У Платона-то понятно,
Четкий, ясный диалог.
Аристотель – тоже внятно,
Тоже кое-чем помог.

Дальше – больше. Византия.
Снова «тело» и «душа» –
Пселл, Дамаскин и Палама –
Вновь не понял не шиша.

Изучать начал Европу,
Где на «западный уклон».
Августина, Дунса Скотта –
Все о том же. Тянет в сон.

И арабы – абы-кабы:
«разум», «истина», «творец»…
Все запутали арабы…
Где же ясность, наконец?

А один еврей считает,
(Иби Габирол Иуда),
Мол, кто скажет, что все знает,
Тот глупец. Каков зануда!

Да, философы, похоже,
Все они фигню несут.
Нет, ребята. Так не гоже.
Где же истина? В чем суть?

Ох, уж мне античность эта!..
Психологией займусь.
Может, там найду ответы
И во всем я разберусь.

Я пошел в библиотеку, –
«Зигизмунда Фрейда взял».
Почитал. Да что же это?
Ну, никак не ожидал,

Чтоб такая гениальность,
Наблюдая за дитем,
Все сведет на сексуальность,
Мол, от нее зависит все…

Фрейд же эту неприличность
Называет – «фобией».
Я запутался в античности:
Здесь,увы, тем более.

А еще узнал: в сознаньи
Сублимаций много, страсть!
Все они ведут баталии
И все борются за власть…

В голове моей – копилке,
Жар от мыслей от лихих.
Что-то хрястнуло в затылке…
Вот, с тех пор пишу стихи…

03.03.2001

P.S. от LisSB Я бы только немного поправила автора и последнюю строчку переделала бы для убедительности: Все..., теперь пишу стихи....

[Радомир]

Иоганн Вольфганг Гёте.

(перевод. О.Чухонцева).


БЛАГОЖЕЛАТЕЛЯМ.


У поэтов нет секретов,
А воздержанных поэтов
Не найти и днем с огнем;
То, чего не скажем прозой,—
То само собой «под розой»
Мы — друзьям своим — сболтнем.

Где ты жил и где ты вырос,
Что ты выстрадал и вынес,
Им — забава и досуг;
Откровенья и намеки,
Совершенства и пороки —
Только в песнях сходят с рук.